Однажды к нищему мальчишке-скрипачу по имени Гертхельд подошел высокий темноволосый мужчина лет тридцати, горбоносый, смуглый и черноглазый. Некоторое время он слушал игру бедняка, потом бросил в дырявую шляпу несколько монет и вроде как собрался уходить, но задержался, оценивающе рассматривая вдохновенное лицо музыканта. Его пристальный взгляд испугал Гертхельда, он резко оборвал мелодию и торопливо начал прятать скрипку в поцарапанный футляр.
- Не торопись.
Приятный хрипловатый баритон заставил несчастного скрипача собираться еще быстрее. Он вытащил деньги из шляпы и побежал туда, где начинались запутанные бедняцкие кварталы. Расчет был таков: вряд ли интеллигент, да еще и хорошо одетый, последует за ним в такой район.
Как ни удивительно, но первым, кого Гертхельд встретил, изрядно поплутав и завернув наконец за угол, был тот самый странный незнакомец. Он стоял, небрежно прислоняясь к грязной стене, и руки в белых перчатках отстукивали какой-то замысловатый мотив на покореженной водосточной трубе.
- Что вам надо? – внутренне приготовившись к драке, спросил Гертхельд.
- Мне? – искренне удивился мужчина, - Мне – ничего. Тебе надо. Посмотри на себя, кто ты сейчас – жалкий оборванец, играющий на старенькой скрипке…
- Скрипка - самое дорогое, что есть у меня в этой жизни!
- Допустим. Но ты же сам понимаешь, что тебя ожидает! Ты будешь зарабатывать жалкие гроши своей музыкой; в двадцать лет заболеешь чахоткой и умрешь, никому не известный, в каком-нибудь всеми забытом дворе, похожем на этот.
Он сделал паузу, чтобы Гертхельд смог почетче представить свое безрадостное будущее.
- Я дам тебе славу, почет… В конце концов, вдохновение, какого не было даже у Моцарта! Все, что угодно. Ты будешь одет, как вельможа. Лучшие люди современности будут слушать твою игру, молодые красавицы щедро одарят тебя улыбками…
Скрипач попятился от красноречивого незнакомца, но вдруг ощутил спиной холодную кирпичную стену. Он в панике обернулся и увидел тупик, которого раньше не было. Тогда Гертхельд собрал всю свою решимость и отчаянно закричал страшному собеседнику:
- Исчезни! Я знаю, кто ты! Ты – демон! Но я не отдам тебе свою бессмертную душу! Будь ты навеки проклят, исчадие ада!
- Ты сам не понимаешь, от чего ты отказываешься. Да, я заберу твою душу. Зато взамен ты получишь все, о чем только может мечтать смертный! Подумай.
Демон вытащил из кармана свиток, перетянутый красной лентой, и развернул его. Гертхельд не умел читать, но в значении этих строк сомневаться не приходилось. Контракт.
Необъяснимое безразличие вдруг овладело юношей. Медленно, как во сне, он потянулся к свитку, и демон сам вложил шершавый пергамент в его руку. Непонятно откуда возник стилет, острый и тонкий. Гертхельд царапнул себя по запястью и поставил жирный кровавый крест под условиями контракта.
Как-то по-особенному забилось сердце – душа бешено металась, не желая расставаться с телом. Демон ухмыльнулся, и сделал движение рукой, будто схватил что-то невидимое глазу. Скрипач тут же ощутил в груди непривычную пустоту.
«Вот и все», - подумал он.
***
Спустя много лет маэстро Гертхельд вспоминал это давнее происшествие, выступая на сцене роскошного театра. Последнее время он часто думал, стоило ли соглашаться тогда. Но как было отказаться, если от решения зависела вся его судьба?!
Он вскинул кисть с зажатым в ней смычком и заиграл – так, как не играл уже давно. Музыка, сочиненная здесь же, полилась по зале, заставляя людей смеяться и плакать. Маэстро поднял глаза вверх, к украшенному лепниной белому потолку и огромной хрустальной люстре. «Пора», - отстраненно заметил он про себя.
И упал на сцену, не закончив песни. Лишь отзвуки оборванной мелодии еще слышались в наступившей тишине.
«Мертв», - зачем-то сказал врач, хотя все было понятно и так.
***
- Я пришел за тобой, - тихо произнес демон.
Его зрачки были расширены, будто и он тоже находится под впечатлением от музыки.
- Мне долго пришлось тебя ждать. Покажешь мне ад?
- Не сейчас. Сыграй еще.
Демон протянул призраку скрипку и тот заиграл, выполняя странную просьбу.. Гертхольд усмехнулся тому, что стоящий перед ним черный ангел – единственный, кто услышит окончание гениальной симфонии.
Закончив играть, маэстро дружелюбно спросил:
- Скажи, как хоть тебя зовут? Этот вопрос не давал мне покоя все эти годы.
- Диаморт. Это значит всего лишь «Собирающий души». Знаешь что, скрипач? Возвращайся! И душу – забери!
- Мы еще увидимся?
- Я приду… послушать тебя, - пообещал демон.
***
Врач больше для порядка, чем по необходимости отвернул накрахмаленный воротник и прижал пальцы к шее скрипача. Седые брови недоверчиво взлетели:
«Он дышит!»
«Дышит…» - эхо сотни встревоженных голосов пронеслось по зале.